Союз «Смоленское областное объединение организаций профсоюзов»

Союз «Смоленское областное объединение организаций профсоюзов»

Доклад Председателя ФНПР М.В.Шмакова на заседании Генерального Cовета ФНПР 31 октября 2018 года

Задачи профсоюзов в связи с изменениями в законодательстве Российской Федерации

Год назад, в октябре 2017 года, Генеральный совет ФНПР поддержал выдвижение Владимира Путина на пост президента России. При этом мы сформулировали наказы от российских трудящихся – по увеличению доходов работников, росту их социальной защиты, по борьбе с бедностью.
Часть этих наказов начала выполняться ещё в прошлом году. В начале – после переговоров с профсоюзами – было принято решение о повышении минимального размера оплаты труда до уровня прожиточного минимума и определён механизм его дальнейшего роста. Затем – решением Конституционного суда, которое инициировали и отстаивали юристы ФНПР, МРОТ был официально «очищен» от посторонних «примесей» и «включений». Оба этих решения создали нормативную базу для последующего роста заработной платы работников. Российские профсоюзы определили свои последующие шаги как контроль за реализацией принятых норм в соглашениях и коллективных договорах.
Тем не менее события после президентских выборов приняли неожиданный поворот. Казалось, что новый майский указ президента должен внести свой вклад в социальное развитие страны, обеспечить рост доходов работников. Однако его последующая интерпретация правительством свелась в сфере социальной политики, по сути, к механистическому урезанию у части граждан их прав и гарантий и незначительному повышению ряда выплат меньшему числу людей – да и то многое на уровне устных обещаний. Если же брать уже реализованные (закрепленные в законах и подзаконных актах) решения, то сложно трактовать их иначе как разрушающие социальные постулаты развития и подрывающие тем самым политическую стабильность в стране.
Очевидно, что Россия сегодня стоит перед лицом нарастающих внешних вызовов. И нам приходится встречать эти вызовы в условиях далеко не благополучной социально-экономической ситуации в стране, которая ещё и усугубляется.
Последнее утверждение не является преувеличением. Типичный алгоритм, по которому граждане в последние полгода реагируют на нововведения правительства, прост. Если перевести ненормативную лексику, люди спрашивают – зачем? Люди спрашивают: неужели эти «талантливые» руководители не понимают простых вещей? Люди спрашивают: кому из «друзей России» выгодно раскачать ситуацию в стране, когда граждане начинают выходить на улицу, высказывая недовольство?
Ряд решений правительства откровенно направлены на, как говорил Остап Бендер, сравнительно честный отъем денег у населения. Другие почти незаметны на фоне первых, но тем не менее могут также оказать значительное воздействие на трудящихся.
Неоднозначные и рискованные инициативы Правительства Российской Федерации по большей части являются экономически спорными, не способствуют устойчивому развитию страны, служат интересам узкой группы лиц. И если начало 90х уподобляли шоковой терапии (хотя вопрос остался: кого и от чего лечили…), то сегодня людям нанесена психологическая травма.
Приведу наши оценки некоторых, наиболее существенных из этих решений (не затрагивая пока решение о повышении пенсионного возраста).
В следующем году будет повышен налог на добавленную стоимость — с 18 до 20 процентов. Это косвенный налог, бремя уплаты которого несёт конечный потребитель, то есть каждый из нас. Нам говорят, что рост всего на 2 процентных пункта и что он не распространится на базовые продукты питания. Но сохранение льготных ставок (в размере 0 и 10%) для социально значимых товаров — это иллюзия. Ведь для производства таких товаров нужно оборудование и материалы, электроэнергия, бензин, которые будут облагаться повышенной ставкой. В результате льготная ставка на социально значимые товары и услуги практически полностью будет съедена повышенным обложением НДС на комплектующие товары и услуги.
По мнению Минфина России, повышение ставки НДС должно привести к росту доходов федерального бюджета на 620 млрд. руб.
Таким образом, это означает увеличение расходов каждого платежеспособного гражданина в среднем на 5183 рубля в год.
Без повышения НДС рост реальной заработной платы составил бы 2,3 процента; по планам правительства — 1,1 процента. То есть повышение НДС отберет больше половины роста реальных доходов у населения.
Таким образом, если в президентском указе поставлена задача по обеспечению устойчивого роста реальных доходов граждан, то правительство явно решает её строго наоборот.
При этом были проигнорированы другие возможности по повышению налогов: введение отдельной более высокой ставки НДС на товары, относящиеся к категории роскоши, введение специального налога на предметы роскоши или прогрессивной шкалы НДФЛ. По данным Счётной палаты Российской Федерации, только в 2017 году было выявлено более 6500 нарушений при расходовании бюджетных средств на сумму 1,9 трлн. руб., при этом было возращено в бюджетную систему только 18,8 млрд. руб. Это меньше одного процента! Для исключения неэффективных и нецелевых расходов требуется совершенствование бюджетного администрирования.
Вместо этого принятое решение окажет большее воздействие именно на наименее обеспеченных граждан и, вероятнее всего, повлечет рост числа бедных, если продавцы будут повышать цены больше чем нужно — «с запасом» (Центробанк называет это «сохранением проинфляционных ожиданий»). И, кроме того, это решение направлено против развития российского производства с высокой добавленной стоимостью.
Кроме повышения НДС сохраняется «бюджетное правило», в соответствии с которым все нефтегазовые доходы бюджета свыше 40 долларов США за баррель будут направлены в Фонд национального благосостояния. Таким образом, средства будут изыматься из экономики и вкладываться в золото, банки других стран и другие иностранные активы.
В свою очередь это приведёт к сокращению внутреннего спроса. Все последние годы в России наблюдался значительный отток капитала из-за непоследовательной экономической политики Правительства. В условиях рекордного оттока капитала и подавления внутреннего спроса мы придём к замораживанию темпов экономического роста, и даже представленные в прогнозе Минэкономразвития весьма умеренные темпы роста ВВП останутся недостижимой мечтой.
Последствия этих решений уже ощущаются. 19 сентября Центробанк впервые с 2014 года повысил ключевую ставку. В заявлении Банка отмечается, что повышение инфляции происходит быстрее, чем ожидалось ранее, а наибольший рост цен наблюдается среди продовольственных товаров, преобладающих в структуре потребления наименее обеспеченного населения.
Несмотря на усилия Центробанка по сдерживанию инфляции ценой подавления внутреннего спроса, принятые Правительством макроэкономические решения приведут к росту цен выше целевых 4 процентов уже в 2019 году.
Повышение ключевой ставки означает, что банки дают деньги бизнесу уже под более высокий процент, стимулирующий не рост, а разорение. То есть чем выше ставка, тем больше мы уходим от прямого «финансирования» бизнеса спросом населения к более обременительному банковскому кредитованию, что ведет к росту цен.
Что касается самого населения, низкая заработная плата вынуждает граждан всё чаще прибегать к помощи кредитных организаций. Долг населения перед банками по отношению к доходам составляет примерно 23−24%. Хотя это и меньше, чем во многих развитых странах, стоимость обслуживания долга у нас сопоставимая при несопоставимых доходах. К тому же, если рост доходов населения внезапно прекратится, это грозит кризисом неплатежеспособности граждан.

Повышение учетной ставки — это шаг назад, противоречащий цели достижения устойчивого экономического роста. Центробанк это понимает, но продолжает вести рискованную игру со спросом, прикрывая действия правительства, которые сделали такое поведение «мегарегулятора» практически неизбежным.
Ожидается, что в 2019 году произойдет ухудшение экономической ситуации по большинству показателей вследствие адаптации российской экономики к принятым правительством решениям.
29 сентября 2018 года Председатель Правительства Дмитрий Медведев утвердил ещё один удивительный документ – Основные направления деятельности Правительства Российской Федерации на период до 2024 года. Утвердил – без обсуждения с социальными партнёрами. В документе определены цели, основные задачи и приоритеты деятельности Правительства по осуществлению – подчёркиваю — прорывного научно-технологического и социально-экономического развития.
А удивляют в документе, прежде всего то, какими действиями Правительство Российской Федерации предполагает достигать национальные цели развития, поставленные Президентом.
Например, повышение реальных доходов населения предполагается обеспечить в первую очередь за счет устойчивого и динамичного экономического развития страны и сопутствующего увеличения трудовых доходов граждан. Однако если верить всем прогнозам самого же Правительства, то никакое динамичное экономическое развитие страны нас в ближайшие годы не ожидает. Рост ВВП в 2019 году составит всего 1,3%, а в 2020 году 2%. В дальнейшем нас вроде как ожидает рост ВВП на уровне 3%, однако очередной виток «борьбы со спросом» может поставить и эти скромные показатели под угрозу.
Что ещё предполагается задействовать для повышения реальных доходов граждан? Ежегодное установление минимального размера оплаты труда на федеральном уровне в размере величины прожиточного минимума трудоспособного населения за II квартал предыдущего года, поддержание достигнутых уровней заработной платы отдельных категорий работников, определенных указами Президента Российской Федерации, а также проведение ежегодной индексации заработной платы работников организаций бюджетной сферы. Однако реальные доходы этим не повысить, в лучшем случае – лишь сохранить, то есть данные меры не обеспечивают даже государственную гарантию, предусмотренную в Трудовом Кодексе Российской Федерации, — по обеспечению повышения уровня реального содержания заработной платы.
Уважаемые коллеги, как вы помните, во второй половине 2017 года вышли несколько приоритетных программ, таких как «Повышение производительности труда и поддержка занятости» и «Цифровая экономика в Российской Федерации», которые в соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 7 мая 2018 года «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года» к 1 октября текущего года были преобразованы в национальные проекты.
Что касается нацпроекта «Повышение производительности труда и поддержка занятости», то он практически не отличается от утвержденной ранее приоритетной программы. Среди системных мер по повышению производительности труда национальным проектом предусмотрено устранение барьеров, «препятствующих» росту производительности труда, в том числе совершенствование трудового законодательства. И при этом в нем нет ни слова об основных факторах роста производительности труда – оборудовании, зданиях, сооружениях, природных ресурсах и технологиях.
Следует отметить, что в Указе Президента «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года» отсутствуют изменения трудового законодательства в качестве одной из ключевых задач нацпроекта. Однако нацпроектом предполагается внести 53 изменения в различные нормативные правовые акты в сфере промышленной безопасности, трудового законодательства, технического регулирования и ряда других до конца 2018 года. Хотя данный перечень уже сформирован, он с профсоюзами не обсуждался. Из чего можно сделать вывод, что, если нам его не показали, то пользы эти изменения работникам не принесут.
Отдельно необходимо рассмотреть ситуацию с изменением пенсионного возраста. Понятно, что ситуация с пенсиями была, мягко говоря, далека от совершенства. Понятно было также, почему возникла разбалансировка пенсионной системы. Она возникла из-за легкомысленных игр со страховыми тарифами, из-за предоставления льготных тарифов и льготных пенсий, не обеспеченных государством в полном объеме, из-за «серого» рынка труда и зарплат. В конечном счете, из-за низких зарплат большинства населения страны. Однако вместо системного подхода к решению проблем мы увидели единственную меру – повышение пенсионного возраста. Причем если вначале эта мера пропагандировалась как средство уменьшения размера трансферта из бюджета в пенсионный фонд, то после принятия закона выяснилось, что трансферт нужно увеличивать на 500 миллиардов. Как сказал декабрист Муравьев-Апостол, во время казни которого оборвалась верёвка: «Бедная Россия! И повесить-то порядочно у нас не умеют!».
Нужно сразу сказать, что еще до появления правительственного законопроекта профсоюзы четко обозначили свою позицию о необходимости рассматривать все пенсионные проблемы в комплексе.
Мы предлагали конкретные меры по нормализации пенсионной системы, не требующие серьезных финансовых затрат бюджета. Смысл их заключался в систематизации имеющейся нормативной базы, в опоре системы на страховые принципы, в отказе от добровольно-принудительной псевдонакопительной пенсии, отчисления на которую уже на сегодняшний день в существенной части проедены или растрачены негосударственными пенсионными фондами.
Мы предлагали решения, которые поставили бы «лошадь» роста доходов граждан впереди пенсионной «телеги». Потому что только рост зарплаты – не на бумаге, только рост числа рабочих мест – безопасных и достойно оплачиваемых – смогут обеспечить надежный рост пенсий.
Мы предлагали меры восстановления социальной справедливости в стране. Возможно, что введение прогрессивной ставки НДФЛ и налога на роскошь не решит все финансовые проблемы пенсионного фонда. То же самое относится и к предложению устанавливать зарплаты и пенсии федеральным чиновникам на общих основаниях с большинством граждан России. Но эти шаги продемонстрировали бы готовность государства не только стричь не богатых, но и бороться с социальным неравенством в стране.
Стоит отметить, что такую позицию ФНПР поддержали все наши членские организации. Более того, примерно одна пятая из них выступили инициатором проведения публичных акций в поддержку нашей общей линии.
Нас не поддержали государственные органы. Нас не поддержала Государственная Дума и Совет Федерации. Таким образом, мы оказались в новой реальности в части отношений с законодателями, с правительством.
Фактически, только поправки президента, принятые Думой в силу статуса и авторитета президента, способствовали социализации проекта закона о повышении пенсионного возраста. Были снижены – по сравнению с предложенными изначально – сроки выхода на пенсию для женщин.
Президент Российской Федерации предложил предусмотреть для граждан предпенсионного возраста дополнительные гарантии социальной поддержки, в частности увеличить максимальный размер пособия по безработице для этой категории граждан и установить период такой выплаты в один год.
В целях реализации своих предложений президент направил поправки, которые предусматривали, в том числе, изменения в закон «О занятости населения в Российской Федерации». Однако Минтруду России под прикрытием поправок президента удалось «протащить» свои изменения, которые ФНПР пять лет блокировала на площадке РТК и которые были направлены на сокращение категорий граждан, признанных в установленном порядке безработными, сокращение сроков и периодов выплаты пособия по безработице.
В результате для граждан предпенсионного возраста ничего не улучшается, но на фоне ухудшения положения остальных безработных граждан получается, что для них установили дополнительные гарантии.
В соответствии с уже принятым законом, обещанный Президентом размер пособия по безработице в сумме 11 280 рублей для граждан предпенсионного возраста, который они должны получать в течение всего года, будет установлен только тем безработным гражданам предпенсионного возраста, среднемесячный заработок которых превышал 25 067 рублей.
Следует отметить, что изменения, предусматривающие сокращение категорий граждан, признанных в установленном порядке безработными, сокращение сроков и периодов выплаты пособия по безработице не соответствуют Конституции Российской Федерации, в соответствии с которой  «в Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина».
Также данные изменения не отвечают ни одной из национальных целей развития, постановленных Президентом Российской Федерации:
— не приведут к снижению уровня бедности, так как даже максимальный размер пособия по безработице для всех категорий граждан, кроме граждан предпенсионного возраста, предлагается установить ниже прожиточного минимума трудоспособного населения в целом по России;
— не повлияют на рост реальных доходов граждан, так как сокращенный в 2 раза срок выплаты пособия по безработице не будет компенсирован даже двукратным увеличением размеров пособия по безработице.
Законотворческий раж правительства продолжается. Все эти инициативы в автоматическом режиме одобряются парламентом, не встречая даже попыток содержательной дискуссии. Несмотря на то, что все нормативные правовые акты, затрагивающее социально-трудовые и связанные с ними отношения, должны рассматриваться Российской трехсторонней комиссией по регулированию социально-трудовых отношений, некоторые достаточно важные документы не рассматриваются. Например, программа «Цифровая экономика»; Основные направления действий Правительства Российской Федерации до 2024 года и другие.
Снова начались разговоры о введении социальных нормативов в потреблении электроэнергии. И всем гражданам России ясно, что целью этого является снова пошарить в их карманах и кошельках.
На настоящем этапе правительство уже подготовило и направило в Государственную Думу законодательные инициативы, предусматривающие возможность широкого вовлечения негосударственных организаций (включая индивидуальных предпринимателей и физических лиц — производителей товаров и услуг) в сферу оказания государственных (муниципальных) услуг и равного с государственными учреждениями доступа к бюджетным средствам на основе государственного социального заказа. Такие конкурентные способы поставки социальных услуг, по мнению разработчиков, с одной стороны, смогут обеспечить доступность государственных (муниципальных) услуг в тех публично-правовых образованиях, где отсутствуют те или иные услуги, с другой – дают возможность усилить мотивацию государственных учреждений в борьбе за потребителя и повышение качества оказываемых услуг.
С нашей точки зрения, подобные решения не предполагают других целей, кроме развития рынка в социальной сфере, сокращения бюджетных затрат всех уровней на социальные цели и снижения уровня ответственности государства по исполнению своих публично-правовых обязательств. От их реализации следует ожидать перераспределения государственных активов в пользу частного сектора, ухудшения положения государственных учреждений и занятого в них персонала, многократного расширения сферы фактически социально безответственной практики с ростом поборов с населения и сокращением объемов и требований к качеству гарантированных государством услуг.
Одновременно такие законодательные инициативы недоучитывают ни реальные возможности граждан по оплате этих услуг (покупательная способность заработной платы и доходов населения пока не демонстрирует заметных позитивных сдвигов), ни перспектив роста в частном секторе низкоквалифицированной, низкопроизводительной и «теневой» занятости. В целях получения через конкурс социального заказа мотивируемые извлечением прибыли негосударственные организации будут ориентированы на выстраивание «особых» связей с уполномоченными органами (по крайней мере предлагаемые редакции законов этому не препятствуют), и достижению экономии за счет дешевого труда и «серых» схем его оплаты. В свою очередь это означает неуклонно убывающие ресурсные возможности поддержки социальной сферы, углубление структурных проблем на рынке труда, снижение уровня и качества человеческого потенциала – основной опоры суверенного и производственно-инновационно развития.
Таким образом, подобные решения, ведущие к подрыву социальной сферы, не выгодны ни потребителям услуг, ни их потенциальным исполнителям – наемным работникам, ни экономике и государству в целом. Они могут диктоваться только заинтересованностью узких социальных групп, преследующих исключительно цели обогащения.

***

Текущую ситуацию характеризует не только неоднозначные действия правительства и законодателей, но и их бездействие по отношению к законодательным изменениям, которые давно назрели.
В декабре прошлого года Конституционный суд РФ постановил, что компенсационные и стимулирующие выплаты, в том числе районные коэффициенты и процентные надбавки, в МРОТ не включаются, тем самым подтвердив позицию ФНПР по данному вопросу. В соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации они должны начисляться на всю заработную плату. В постановлении отмечалось, что федеральный законодатель правомочен при совершенствовании законодательства в сфере оплаты труда учесть сложившуюся в системе социального партнерства практику определения тарифной ставки (оклада) первого разряда не ниже величины минимального размера оплаты труда, установленного федеральным законом.
Прошел почти год, но соответствующий законопроект так и не был внесен Правительством на рассмотрение Государственной Думы.
А ведь именно это должно способствовать повышению благосостояния граждан, росту внутреннего спроса и экономической активности. Такой законопроект, очевидно, оказался «малозначительным» в свете вопросов о повышении НДС и пенсионного возраста.
Ещё раз отмечу: благодаря активным действиям ФНПР с поддержкой Президента Российской Федерации решена задача по доведению МРОТ до уровня прожиточного минимума трудоспособного населения с мая 2018 года и установлению механизма сохранения достигнутого соотношения.
Однако требует совершенствования сама потребительская корзина.
Напомню, действующая потребительская корзина состоит из продуктов питания, непродовольственных товаров и услуг, при этом продукты питания считаются в натурально-стоимостном выражении, а непродовольственные товары и услуги устанавливаются в процентном соотношении к стоимости продуктов питания. В настоящее время непродовольственные товары и услуги составляют 50% от стоимости продуктов питания.
Такая структура потребительской корзины не отражает реальное потребление домохозяйств и закрепляет их в положении бедности.
В соответствии с данными Росстата, у 10 процентов наименее обеспеченных граждан – доля расходов на продукты питания среди всех расходов составляет около 50 процентов, а 10 процентов наиболее обеспеченных граждан тратят на продукты питания не более 20%.
Это означает, что человек, получающий зарплату на уровне МРОТ, вынужден тратить половину зарплату на продукты питания, а другую половину на ЖКУ.
Даже если граждане будут получать доход на уровне прожиточного минимума, на самом деле они лишь не будут считаться нищими, но они по-прежнему останутся бедными.
Поэтому ФНПР считает, что для вывода граждан из бедности необходимо минимальный размер оплаты труда «привязать» к величине минимального потребительского бюджета, обеспечивающего простое воспроизводство рабочей силы, а величину прожиточного минимума сделать базой для социальных пособий, пересмотрев при этом структуру потребительской корзины, чтобы стоимость продуктов питания составляла не более трети стоимости всей потребительской корзины.
По методике расчета величины минимального потребительского бюджета, разработанного ФНПР, актуальная его величина на начало 2018 года составила около 25 тысяч рублей без учёта семейной нагрузки.
Однако для развития экономики, и особенно так горячо любимого Минэкономразвития России малого бизнеса, размеры социальных пособий также должны быть увеличены, чтобы граждане могли тратить деньги не только «на поесть», но и на ремонт обуви, одежды, поход в парикмахерскую, в театр, кино, на покупку «гаджетов» и оплату интернета, без которого реализация нацпроекта «Цифровая экономика» будет провалена.
Повторю, мы оказались в новой реальности в части отношений с законодателями, с правительством. И – что возможно даже более важно – в новой реальности, где должны заново оценить самих себя – свою структуру, свои реальные возможности.
Самое простое, как ни звучит трагически, но это ситуация с пенсионным возрастом. В том смысле, что сейчас нужно предпринимать все возможные меры для снижения негативных последствий от его принятия. Те, которые мы предлагали принять в качестве своеобразной «социально-экономической преамбулы» перед рассмотрением, собственно, темы повышения пенсионного возраста.
Напомню, что в качестве таковых исполком ФНПР определил следующие шаги:
— определить комплекс мер по последовательному увеличению доли заработной платы в национальной экономике;
— пересмотреть методику определения прожиточного минимума, с целью повышения его объективности для использования, как реального целевого ориентира уровня минимальной оплаты труда и пенсионного обеспечения;
— принять конкретные меры по ликвидации «черных и «серых» схем заработной платы;
— закрепить законом исключение накопительной составляющей из системы государственного обязательного пенсионного страхования.
— ввести систему прогрессивного налогообложения доходов физических лиц;
— утвердить дорожную карту по реализации поручения Президента РФ о создании высокопроизводительных рабочих мест с учетом создания рабочих мест, адаптированных под возрастных работников;
— ратифицировать Конвенцию МОТ № 102 без изъятия Раздела IV «Пособия по безработице»;
— инициировать создание системы страхования от безработицы;
— законодательно установить коэффициент замещения заработка по государственному обязательному пенсионному страхованию на уровне не ниже рекомендуемого Конвенцией № 102;
— унифицировать порядок назначения и получения пенсий для всех категорий наемных работников, включая государственных и муниципальных служащих, а также депутатов всех уровней, работающих на платной основе;
— провести кодификацию принятых нормативных правовых актов о государственном обязательном пенсионном страховании и пенсионном обеспечении;
— уточнить порядок и условия государственного обязательного пенсионного страхования льготных категорий работающих, включая жителей Крайнего Севера и приравненных к ним территорий;
— провести реформирование системы государственного обязательного пенсионного страхования, с целью выделения в отдельные подсистемы финансово-неустойчивые организации и самозанятых.
А в среднесрочной перспективе, думаю, что правительство – действующее или следующее – будет вынуждено корректировать данный закон.
Гораздо сложнее теперь понять – как строить профсоюзам свои отношения с государствообразующими элементами – законодателями, правительством – которые фактически проигнорировали мнение организаций – не только ФНПР – представляющих интересы трудящихся и граждан страны?
Эта ситуация ставит перед нами новые задачи. Не только вызовы, но и технические задания, которые мы должны выполнить. Не секрет, что в современном мире решения, как это ни прискорбно, принимаются не по принципу «сила в правде», а по принципу «у кого сила, тот и прав». Дело не в лобовом столкновении: стороны оценивают взаимный ресурс и определяют свои возможные потери. И уступают, если эти потери неприемлемо велики. В нужный момент у нас не оказалось эффективного ресурса. И теперь мы должны по пунктам определить – чего нам не хватило? И – самое главное – какие конкретные шаги мы должны сделать, чтобы качественно изменить ситуацию?
Речь идет об организационных возможностях в профсоюзах и в ФНПР в целом, о финансовых обязательствах и их выполнении, об отношениях с партиями, о том – какие меры нужно принять для усиления работы с информацией и агитпропом, чего конкретно мы хотим от профсоюзной молодежи?
Нужно понимать, что сейчас происходит смена поколений в политической элите. С этим же будет связана попытка пересмотра отношения к профсоюзам, ревизия их места и роли в политической системе, в системе социального партнерства. Наша цель – оперативно определив системные ошибки в нашей структуре, начать их исправление, как говорится, «не дожидаясь перитонита». Только так мы сможем пройти через сегодняшний этап, не потеряв организацию.
Если мы оценим эффективность действий профсоюзных организаций во время обсуждения законопроекта по пенсионной реформе, то – с точки зрения сухих цифр – мы получаем следующее:
На территории 43 субъектов Российской Федерации было проведено всего 73 митинга, 188 пикетов (из них 77 одиночных) и 1 шествие.
Общее количество участников коллективных действий составило 68, 5 тыс. чел. или 0,3 процентов от общей численности членов профсоюзов
Общее количество собраний в первичных профсоюзных организациях составило – 6695, или 4,3 % от общего количества первичных профорганизаций. Было собрано 486 048 протестных подписей или 2,4 % от общей численности членов профсоюзов.
Данных от профсоюзных организаций в регионах Северо-Кавказского федерального округа не поступало.
Чуть более 60% членских организаций ФНПР обсудили и выработали тактику действий на своих президиумах и предоставили выработанные решения в ФНПР. Около 50% членских организаций подготовили письма с поддержкой позиции ФНПР и направили их в федеральные органы власти, законодательные собрания субъектов Российской Федерации, депутатам Государственной Думы.

Следующей общероссийской акцией профсоюзов в этом году стал День единых действия. Вот каков его сухой остаток:
В нем приняло участие около 1 млн. человек.
В 66 региональных центрах прошли заседания трёхсторонних комиссий по регулированию социально-трудовых отношений.
8 территориальных объединений организаций профсоюзов наряду с участием в заседаниях трехсторонних комиссий провели митинги, в которых приняли участие 4336 человек.
11 территориальных профобъединений не провели никаких основных форм акции − заседания трёхсторонних комиссий по регулированию социально-трудовых отношений или митинги.
Из 40 общероссийских профсоюзов только 17 приняли коллегиальные решения об участии в акции.
Из этого можно сделать выводы о нашей готовности или неготовности — организационной и финансовой — к проведению массовых коллективных действий.
Одним из основных путей организационного укрепления профсоюзов должно стать преодоление раздробленности профсоюзного движения, объединение и укрупнение профсоюзов. Реализация этих мер позволит провести совершенствование структуры общероссийских профсоюзов, укрепить профсоюзные органы территориальных организаций профсоюзов.
В соответствии с законодательством профсоюз считается общероссийским, если он действует на территории более половины субъектов Российской Федерации, либо объединяет не менее половины общего числа работников одной или нескольких отраслей.
Примерный расчет минимальной численности общероссийского профсоюза, необходимой для создания и эффективной работы территориальных структур профсоюза более чем в половине субъектов Российской Федерации, показывает, что численность общероссийского профсоюза должна составлять не менее 400 тысяч членов профсоюза.
В настоящее время из 40 профсоюзов, входящих в ФНПР:
4 профсоюза имеют численность более 1 млн. членов;
7   -  от 400 тыс. до 1 млн.;
14  — от 100 тыс. до 400 тыс.;
15 профсоюзов насчитывает менее 100 тыс. членов.
И если в небольшой европейской стране 100-тысячный профсоюз может считаться крупной общественной организацией, то в масштабах Российской Федерации такой профсоюз не в состоянии содержать необходимых специалистов, обеспечивать нормальную работу территориальных организаций, и соответственно эффективно осуществлять свою деятельность.
В условиях снижения численности членов профсоюзов, изменения структуры отраслей и предприятий перед общероссийскими профсоюзами по-прежнему острым остается вопрос о необходимости реформирования организационной структуры.
Анализ действующей структуры ФНПР и ее членских организаций позволяет выявить на каждом уровне основные проблемы, влияющие на ее эффективность. Всю совокупность проблем организационных структур профсоюзов условно можно разделить на две группы, определяемые внешними (объективными) и внутренними (субъективными) факторами.
Внешние факторы приводят профсоюзы к необходимости осуществления соответствующих структурных преобразований, обеспечивающих наиболее эффективное представительство и защиту социально-трудовых прав и интересов работников. Внутренние факторы требуют поиска и совершенствования новых форм и методов управления профсоюзными организациями, осуществления мер по организационному укреплению профсоюзов.
В 2011-12 гг. состоялось объединение пяти «военных» профсоюзов: профсоюзы работников Минобороны России, Военно-морского флота, Военно-воздушных сил, Ракетных войск стратегического назначения и Космических войск, присоединились к Профсоюзу гражданского персонала Вооруженных Сил России.
В 2016-2017 году произошло объединение еще 3 профсоюзов: Профессиональный союза машиностроителей Российской Федерации, Российский профсоюз работников текстильной и легкой промышленности вошли во Всероссийский профсоюз работников оборонной промышленности и на учредительном съезде был создан Российский профессиональный союз работников промышленности.
Однако объединительные процессы в профсоюзах пока идут медленно. Понимая необходимость объединения, руководители профсоюзов делают определенные шаги, но по ряду причин, чаще всего субъективного характера, объединительные тенденции не получают практической реализации.
Для выполнения своих функций территориальные организации отраслевых профсоюзов должны иметь необходимые кадровые и финансовые ресурсы: освобожденных руководителей и специалистов по социально-экономическим, правовым, организационным, финансовым вопросам, охране труда. Каково же фактическое положение дел на сегодняшний день?
По данным статистической отчетности только 38% руководителей профсоюзных организаций среднего звена в районах, городах, субъектах федерации являются освобожденными работниками. Только в 15% территориальных организаций есть штатный юрист или правовой инспектор труда, в 6% – технический инспектор труда профсоюзов. Нередки случаи, когда в штате обкома остается полтора человека: председатель и половина ставки бухгалтера. Все это снижает их возможности по защите социально-экономических интересов работников.
Проведенные расчеты показывают, что в самом общем случае территориальная организация отраслевого профсоюза может нормально функционировать, если она объединяет не менее 12 тысяч членов профсоюза при условии, что на ее деятельность отчисляется не менее 10% от членских профсоюзных взносов.
Анализ кадрового состава руководителей членских организаций ФНПР свидетельствует о низкой эффективности реализации кадровой политики. Сохраняется тенденция старения среди руководителей членских организаций.
32,8 % руководителей перешагнули 65-летний возраст;
50 % − в возрасте 51-65 лет, в том числе 27 % предпенсионного возраста (60-65 лет);
15, 6 % − в возрасте 36 – 50 лет;
2 чел., или 1,6 % в возрасте до 35 лет.
Только 6% руководителей за последние 10 лет повышали свою квалификацию в учебных заведениях профсоюзов с получением документа об образовании.
Критическая ситуация с кадровым составом руководителей среднего звена – территориальных организации профсоюзов.
Это и старение профсоюзных кадров, и низкая эффективность работы обкомов ряда отраслевых профсоюзов, и слабая исполнительская дисциплина. Сегодня значительная часть председателей обкомов – люди пенсионного возраста.
В профсоюзных организациях ярко выражен дефицит профессионалов, обладающих современными знаниями, особенно в сравнении со структурами, обслуживающими интересы власти и работодателей.
После завершения отчетно-выборных съездов и конференций в предыдущую отчетно-выборную кампанию из 122 членских организаций лишь 60% пересмотрели состав кадрового резерва, хотя наличие утвержденного резерва является одним из основных требований Порядка выдвижения кандидатур для избрания председателем ТООП.
Эффективность работы кадрового резерва в значительной степени зависит от качества профессиональной подготовки. Однако всего 40% резервистов прошли обучение в ИПД АТиСО, что говорит об отсутствии целенаправленной работы по реализации кадровой политики.
В среднем членскими организациями ФНПР на обучение расходуется 4% средств профсоюзного бюджета, что меньше уровня финансирования, предусмотренного решениями съезда ФНПР не менее 6%.
Неэффективность ведет к сокращению членства.
За период с 2013 по 2017 г.г. наибольшее снижение численности членов профсоюза произошло в: Общероссийском профессиональном союзе работников потребительской кооперации и предпринимательства, Российском профсоюзе работников рыбного хозяйства; Профсоюзе работников торговли, общественного питания, потребительской кооперации и предпринимательства Российской Федерации «Торговое Единство»; Общероссийском профсоюзе авиационных работников и Профсоюзе работников агропромышленного комплекса Российской Федерации.
Доля членов профсоюзов среди общего числа работающих на предприятиях всех форм собственности за последние 10 лет сократилась в полтора раза. Если в ближайшее время не удастся преодолеть эту тенденцию, профсоюзные организации могут утратить преимущественное право на представительство интересов работников при проведении коллективных переговоров, заключении коллективных договоров, рассмотрении и разрешении трудовых споров работников с работодателями.
В качестве примера: Количество первичных профсоюзных организаций, численностью менее 50 % от общего числа работающих в целом по профсоюзам составляет 18,3 тыс., или 12,0 процентов от общего количества первичных профсоюзных организаций. В разрезе 20 общероссийских профсоюзов такие первичные профсоюзные организации составляют от 20 до 72,4 процентов.
Это серьезный звонок для профсоюзов.
Стоит ли удивляться, что наши застарелые проблемы наиболее остро проявились в кризисный момент?!
Но если проблемы не новые, а воз и ныне там – каким образом, за счет чего мы можем изменить ситуацию?
Я считаю, что нам нужно обратиться напрямую и услышать мнение профсоюзного актива.
А именно – какие изменения во внутрисоюзной жизни он готов поддержать? Как мы должны, по его мнению, строить отношения с органами власти, партиями, чего добиваться от них? Какие формы коллективных действий сегодня подходят для членов профсоюзов?
Существует элемент взаимной недоговоренности – профсоюзные руководители зачастую не уверены в готовности профактива, членов профсоюзов поддержать их позицию действиями. А члены профсоюза иногда подозревают своих лидеров в отрыве от народа.
Чтобы вернуть и укрепить взаимное доверие, чтобы усилить эффективность нашей работы, я предлагаю провести Всероссийский профсоюзный опрос по наиболее важным для нашей организации темам.
Технически это можно было бы сделать, сформулировав и утвердив опросный лист Исполкомом ФНПР. При этом опрос можно было бы построить на открытом гласном принципе, когда все его результаты открыты и можно увидеть позицию каждого председателя профорганизации в стране. А он в свою очередь, высказывая мнение, делал это по принципу «делегирования» — на базе проведенного опроса членов профсоюза его «первички».
В число таких вопросов могли, например, войти следующие:
— с какими конкретно парламентскими или непарламентскими партиями должны сотрудничать профсоюзы? Должно ли это сотрудничество включать в себя взаимные обязательства, закрепленные в договоре? Какие действия должны стать основанием для разрыва отношений?
— какие формы протестных акций поддерживают и готовы лично участвовать члены профсоюза вашего предприятия? Что конкретно должно стать поводом для организации таких акций на всероссийском уровне?
-должны ли профсоюзы централизованно консолидировать членские взносы для создания забастовочного, информационного фондов?
И так далее.
Ответы, которые мы получим от такого рода опроса, должны стать основанием для быстрых и эффективных изменений как в ФНПР, так и в ее членских организациях.
Резюмирую.
Нам необходимы сегодня энергичные шаги по отстаиванию профсоюзной позиции в отношениях с властью и бизнесом. Но не менее — нам нужны активные внутренние изменения в нашей структуре, которые бы отвечали интересам членов профсоюзов.

Иконка левого меню

Разработка и создание сайта - ZoomPiK